Рейтинг: PG
От автора: у
флаффище, ага!!!Джин ненавидит сам факт того, что Каме курит, но то, как тот выглядит с сигаретой, зажатой между тонкими влажными от блеска губами, заставляет его завороженно за ним наблюдать, забывая о недовольстве и неприязни. Раскачиваясь на стуле, Аканиши незаметно поглядывает на стоящего у открытого окна Каменаши, на его идеально прямую спину и напряженную линию плеч. Кажется, ну что в этом такого особенного? Джин и сам курит, что неизменно вызывает томные вздохи и жаркие взгляды сопровождающих его девиц. Но почему-то сигарета, которую держит Каме своими ухоженными пальцами, моментально приковывает взгляд. Не чья-то еще, а именно Каменаши. Джина это бесит, он согласился бы млеть даже от вида Пи с сигаретой и из-за этого стать объектом для нескончаемых язвительных насмешек Рё, чем не иметь возможности отвернуться от курящего Каме. Его задумчивого строгого лица, печальных глаз и скорбно опущенных уголков губ. Как будто он о чем-то сожалеет. Или вспоминает о потерянном счастье.
О чем-то, что находит отклик в душе Джина, ведь и ему иногда приходится лежать без сна и слушать чужое дыхание, пытаясь забыть, как тепло и спокойно он чувствовал себя, когда, внезапно просыпаясь среди ночи, мог обнять знакомое до каждой родинки тело...
Джин мотает головой и опускает взгляд на вспыхнувший экран мобильного телефона. Сообщение от Ямапи радует обилием смайлов и приглашением погулять у него вечером.
- Нам пора, Аканиши-кун, - Каме небрежно кидает окурок в пепельницу и выходит из курительной, так ни разу и не взглянув на хмурого Джина. Иного тот и не ожидает. Каменаши всегда старается игнорировать его присутствие, особенно когда они находятся вдвоем в одной комнате. Оглянувшись, Джин убеждается, что дверь плотно закрыта, и встает со стула, подходя к подоконнику со стоящей на нем пепельницей. Каменаши предпочитает Mild Seven Lights и морщит нос всякий раз, когда Аканиши достает пачку своих любимых сигарет Marlboro. Иногда Джину больно, что Каме начал курить, когда его не было рядом.
- Lights? Каме, ты что, девчонка? - улыбается Джин, не теряя надежды. Он все еще пытается наладить отношения, стараясь не замечать холода в глазах и голосе Казуи.
- Наверное, ты хотел сказать fucking girl?
"Ну что, Аканиши-кун, ты не столь безрассудно смел, как раньше думал?" - с горькой насмешкой думает Джин, затягиваясь окурком.
- Я позвоню тебе, когда прилечу, - Джину трудно говорить, он быстро вдыхает сигаретный дым и нервно стряхивает пепел себе под ноги, оглядываясь по сторонам. Каме же смотрит ему в лицо, лишь кивая в знак согласия и часто моргая.
- Только дождись меня, - просит Джин, сжимая свободную от сигареты руку в кулак. - Это ненадолго, правда.
Ложь дается ему легко, хотя сердце щемит, когда он вглядывается в доверчивые глаза Каме. Но говорить правду нельзя - Казуя его не простит.
- Я лишь подучу английский и сразу вернусь к тебе.
- Хорошо, - только и обещает Каме, а Джин мысленно посылает все к чертям и отбрасывает недокуренную сигарету в сторону, шагая к нему и приникая к его губам своими, пытаясь через поцелуй передать то, что не смог выразить словами. Казуя всхлипывает и ладонями обхватывает его голову, с силой притягивая к себе, показывая, что чувствует то же самое.
Они будут долго помнить соленую горечь их последнего поцелуя.
- Джин, издеваешься? Тебе требуется особое приглашение? - Уэда, брезгливо прикрывая лицо рукой, останавливается в дверном проеме, распахнув дверь настеж.
Джин вздрагивает и растерянно смотрит на него. Он вновь позабыл о времени.
- Вы были с Каменаши вдвоем? - осторожно уточняет Татсуйя, закрывая дверь и постукивая пальцем по круглой дверной ручке.
- Да, - кивнул Аканиши и, подмигнув Уэде, выкинул скуренный до половины фильтра окурок в окно. Вдвоем, а кажется, что их разделяет множество людей, километров и стальных дверей.
- Все хорошо? - деланно безразличным тоном интересуется Татсуйя, прислоняясь спиной к двери. Он знает, что Джин ответит положительно, еще и весело улыбнется, но глаза так и останутся потухшими и робко загорятся только при виде Каменаши. Но ему необходим и этот обман, означающий, что Аканиши справляется.
- Нормально, - пожимает плечами тот. - По правде сказать, очень хреново, - закрывает глаза и трет ладонью лоб, - хуже некуда, но это длится уже второй год, так что я привык. Все нормально: Каме ненавидит меня, игнорирует и презирает. Смотрит как на пустое место и не подпускает ближе чем на метр. Но я это заслужил, поэтому все okay.
- Может быть перестанешь себя жалеть и сделаешь первый шаг? - прерывает его речь Уэда, легонько пнув ногой дверь.
Джин широко распахивает глаза и псмотрит на него с недоверием и обидой.
- Хорошая шутка, Тат-чан. Спасибо за поддержку!
Тот недовольно кривит рот и машет рукой.
- Ты ничего не замечаешь, Джин. Постоянно смотришь на Каме и не видишь, как он реагирует на тебя. На его месте я бы ни за что не забыл бы твою ложь и измены, но, похоже, Казуя, действительно, тебя любит...
- Правда? - с надеждой выдыхает Джин. Его глаза блестят при одной мысли о возможном прощении и он выпрямляется, перестав сутулиться. Уэда смягчается, едва заметно улыбаясь.
- Прошло столько времени... Напиши ему и пригласи в какое-нибудь тихое скромное кафе, где вы сможете просто поговорить. И, ради Бога, Джин, попроси прощения и молчи, выслушай Каме.
- Думаешь, он согласится? - Аканиши хмурится, вспоминая все свои предыдущие неудачные попытки. Татсуйя раздраженно прищуривает глаза и фыркает.
- Пробуй, Аканиши!
Джин решается только ночью. Он два часа придумывает текст сообщения, пытаясь и извиниться, и поинтересоваться здоровьем, потому что Казуя к концу дня выглядел болезненно бледным, и ненавязчиво пригласить на встречу. Ему хочется написать тысячу "люблю" и "прости", но он понимает, что лучше начать с дружелюбного послания. Потом несколько минут Джин удаляет смайлы, которыми пестрит сообщение, и нервно покусывает губу, вспоминая ранящие льдом слова Каме и его злые глаза.
- Я наслышен, как ты изучал английский, Аканиши. Желаю успешного дальнейшего обучения японскому. Ведь ты из-за проблем с ним уехал, не так ли?
- Между нами ничего не было! Ничего такого, что хотелось бы воскресить.
- Я ненавижу тебя, Аканиши! Но спасибо, что показал, насколько я глуп и доверчив.
-Мы все рады возвращению Аканиши-куна. И, конечно, верим, что полученные им знания в ЛА пригодятся ему в будущем.
- Ладно, больнее не будет, если он проигнорирует и этот мейл! - подбадривает себя Джин и отправляет сообщение, закрыв глаза и скрестив пальцы на удачу.
"Прости, что так поздно, но не смог удержаться и не написать. Если ты сможешь, я бы хотел встретиться с тобой в нашем кафе и поговорить. И, прошу, не молчи, мне необходим ответ, потому что иначе я сойду с ума и не буду спать всю ночь. А завтра стафф замучается варить для меня кофе".
Он ждет ответа, стоя на балконе с бутылкой пива в одной руке и сигаретой в другой. Мобильный лежит на кровати и Джин постоянно оборачивается к нему, не в силах думать о чем-то другом. Ответ приходит через один час и семь минут. И Аканиши выкидывает сигарету на улицу, спотыкаясь, влетает в комнату, небрежно поставив бутылку на тумбочку, откуда она падает и пиво выливается на ковер. Но Джину нет до этого никакого дела.
"Завтра в 10.00"
И Джин задыхается от радости, увидев этот короткий ответ, потому что это означает, что ему разрешают, и что Казу не все равно, что им все же есть, что сказать. И не думая, он звонит Казуе и, когда тот отвечает, Джин почти кричит:
- Прости меня! Я - эгоист, самовлюбленный идиот и и самый большой дурак на свете! Но я люблю тебя. И тогда любил, и сейчас люблю, и буду любить! Можно я приеду к тебе? Я просто посмотрю на тебя! Мне это необходимо, сейчас, когда ты тоже взглянешь на меня, а не отвернешься.
Джину кажется, что Каме молчит вечность, и его ладони вспотели, и он искусал губы в кровь, и успел задохнуться от нехватки воздуха, потому что дышать - это так неважно, ведь Казуя еще ничего не решил и...
- Приезжай.
P.S. А задумывался драббл из четырех строчек...