О морали в двух словах: "Миром рулит недотрах." (с)
Пока 16 глава пишится (если это можно так назвать
), выложу первые.
Название: Изумруды
Автор: Yayoi (Konfetka/Angel of Melancholy)
Фэндом: Harry Potter
Пейринг: Драко/Гарри
Рейтинг: R
Дисклеймер: не наше, а жаль...
1 главаПрошлое
Зеленые глаза… Наверное, именно они всегда привлекают к нему внимание своей яркостью и загадочностью. Не шрам и слава, которую он ему принес, а эти невероятные глаза. Впрочем, этого никто не понимал или не хотел понимать. Да и Малфой осознал эту истину совсем недавно, а может быть с того мгновения, как увидел хрупкого мальчишку в магазине мадам Малкин. Только гордость не позволила ему признать и принять как данность факт того, что в одиннадцать лет младший представитель чистокровной семьи Малфоев был покорен совершенно неизвестным ему мальчишкой. Да еще каким: хрупким, взъерошенным, совершенно не умеющим скрывать свои эмоции. А еще он был безвкусно, просто ужасно одет, и от этого казался еще меньше. Малфой хотел отойти от этого недоразумения, но не смог… Оказалось, что под лохматой челкой мальчишка прятал самые настоящие омуты - такие яркие, зеленые, затягивающие. Драко замер, пристально вглядываясь, едва дыша, а в голове не осталось ни одной разумной мысли. Чужие глаза, чужие эмоции… Восторженность, удивление, недоверие… Драко казалось, что все эти чувства можно потрогать руками, ощутить и купаться в них, рядом с ним, с этим зеленоглазым…
Больше всего из драгоценных «безделушек», как любила говорить о них Нарцисса Малфой, Драко привлекали не кровавые рубины, таинственно мерцающие в золотой темнице, не весело подмигивающие сапфиры, так чудесно подчеркивающие глубину глаз его матери, не прозрачный, как слеза ребенка, горный хрусталь, не идеально подобранные мягко переливающиеся жемчужины в ожерелье – нет, мальчика очаровали изумруды.
- Почему тебя так привлекает это колье? – с улыбкой наблюдала Нарцисса за сыном, удобно устроившимся на ее кровати и играющим с бесценным украшением.
- Потому что зеленый – самый лучший цвет! Это цвет Слизерина! – гордо ответил белокурый мальчик, любуясь игрой света в глубинах камня.
Нарцисса лишь усмехнулась:
- Тогда ты должен любить и серебро.
Драко лишь скорчил рожицу:
- И все-таки золото красивее.
- А ты знаешь, что символизирует изумруд, Драко?
Мальчик насторожился – сейчас мама предложит ему прочитать какую-нибудь интересную книгу. Как и любому ребенку, ему нравилось узнавать что-то новое только о любимом предмете, например, камне.
Нарцисса уже протягивала ему тонкую книжку в мягком переплете.
- Прочитаешь завтра, а сейчас уже поздно - отправляйся спать.
«Драгоценные камни и их волшебные свойства»
«Изумруд – камень властителей. В старину его называли смарагд. Издавна честолюбивые волшебники, желающие добиться власти и усилить свое влияние на окружающих, носили кольца или другие ювелирные изделия с этим камнем. В руках маггла изумруд – просто драгоценность, а магу дает возможность расположить к себе собеседника, очаровать его. Наиболее сильные волшебники многократно увеличивают возможности изумруда, воздействие идеального изумруда приравнено заклятию Империо. Еще в Средневековье наиболее совершенные изумруды были конфискованы и оберегались от Темных волшебников. Также немногочисленный круг волшебников в старину выдвигал гипотезу о влиянии зеленых глаз на магические способности. Зеленые глаза – знак настоящего колдуна или ведьмы, не по крови, а по способностям. Глаза цвета совершенного изумруда обладают теми же свойствами, что и сам изумруд. И только от воли обладателя таких глаз зависит, какое воздействие они будут оказывать…»
Он искал его по всему поезду, этого странного мальчишку, оказавшегося Гарри Поттером, а он из-за этих чертовых глаз даже не разглядел шрам. Как же Драко себя корил. Вместо того, чтобы подружиться, стоял столбом, а потом начал задавать столько вопросов и хвастаться. Гарри и сбежал. Но ничего, сейчас он его найдет, и они моментально подружатся… Ему необходимо ощущать взгляд этих глаз на себе.
Никогда на свете, никому Драко бы не признался, что ему было страшно заходить в купе, в котором находился Гарри. «Никогда не обманывай и не тешь себя иллюзиями» - он давно усвоил это правило. Малфой взял с собой Крэбба и Гойла – молчаливые и тупые, они никогда бы его не ослушались, и при них можно было вести любой разговор. Глубокий вдох… Драко толкнул дверь.
Позже, сидя в первом попавшемся купе, из которого моментально выскочили две девчонки, как только увидели его глаза, и, отослав Крэбба и Гойла, Драко еле сдерживал слезы обиды и разочарования. «Никогда не показывай свои эмоции, твоя слабость – оружие врага», но как же трудно скрываться, как же больно… Пока Драко осматривал поезд, этот нищеброд, этот Уизли опередил его – подружился с Гарри Поттером. Эти невероятные глаза смотрели на рыжего с доверием и озорными смешинками в самой своей глубине.
«Это нечестно, я первый его нашел… Он мой!! Он должен смотреть так только на меня!»
В первый раз не получив желаемое, Драко хотелось кого-нибудь растерзать, и первым на очереди был Уизли. Вернув себе самообладание, мальчик встряхнул головой. Еще неизвестно, на какой факультет попадет Поттер. У него еще есть шанс! Он больше не хочет видеть равнодушие и неприязнь в этих глазах.
- Гриффиндор!
Зал взорвался аплодисментами, такими овациями еще никого из первогодок не награждали. Ну как же, ведь это же Гарри Поттер. Герой. Мальчик-который-выжил. Обладатель этих чертовых зеленых глаз!
Гриффиндор!
И рушатся все надежды. А ведь он так мечтал, что вот-вот эта старая шляпа скажет «Слизерин», и он сможет все исправить. Гарри поймет, что он не хотел его обидеть. Он просто хотел поскорее обратить на себя внимание, чтобы вновь окунуться в тепло зелени, чтобы они смотрели на него так же, как на Уизли. Нет, не так же! Сильнее, не просто с симпатией, а с дружбой…
Гриффиндор!
Все хотят пожать руку знаменитости, дотронуться. Драко презрительно искривил губы – никакого воспитания. Недаром в Гриффиндор попали все Уизли, вон как пестреет весь стол рыжими головами. А Гарри это нравится, ему явно не хватало внимания и тепла. И среди простых камней можно найти изумруд…
Гриффиндор!
А он просто прячет все эмоции за маской равнодушия, как учил отец. Главное не показать, как задевает полное отсутствие внимания звездного мальчика к столу Слизерина, вернее, к его персоне. Он-то глаз отвести не может, хорошо еще, что все слизеринцы смотрят в сторону гриффиндорского стола. Сейчас он напоминает мазохиста – смотрит, хоть и больно, и обидно, и хочется разбить сердце вдребезги…
2 главаПосмотри на меня!
- Сhamaeleontis (лат. – хамелеон)
- Sanatio (лат. – исцеление)
Зависимость – это слабость, и от нее необходимо избавляться, чем Драко и пытался заниматься последующие пять лет. Доносил, следил, оскорблял, издевался, презирал, ненавидел. Пытался… Он взрослел, а чувства становились сильнее. Можно было обманывать кого угодно, но не себя. Он не избавился от зависимости, наоборот, она стала еще сильнее, стала частью жизни. Все что угодно, лишь бы взгляд Поттера был обращен на него. Любая причина, чтоб только Гарри думал о нем, а не о девчонках, бегающих за ним, или Темном Лорде, не оставляющем его голову в покое ни на минуту.
Незадолго до экзаменов на пятом курсе Малфой увидел, как Поттер стоял во внутреннем дворе Хогвартса, опираясь плечом о колонну, и смотрел на Уизли с Грейнджер. Магглокровка чему-то смущенно улыбалась. «Да неужели до нищеброда дошло, что пора уже признаваться ей в любви?!» - Малфой презрительно усмехнулся. Весь Хогвартс знал о чувствах, которые они испытывали друг к другу, кроме них, естественно.
Поттер слегка улыбался, и Драко мгновенно обратил внимание на его губы: нежно очерченные, они казались такими мягкими, так и хотелось до них дотронуться. Малфой не мог разглядеть, что выражали его глаза, те были прикрыты длинными черными ресницами – достойная оправа драгоценных изумрудов. «Вот к чему привело детское увлечение драгоценностями…» - словно насмешка над самим собой. Поттер все еще оставался ниже, но был довольно высоким и сильным, не смотря на стройную, даже скорее хрупкую фигуру. Малфой поморщился. Как бы ему хотелось быть сильнее, лучше, способнее, но приходилось признавать – Золотой мальчик ненамного хуже него, а в квиддиче и Защите от Темных Искусств даже превосходил. Правда, Зелья шли у Гарри из рук вон плохо, но это скорее из-за отношения Снейпа к нему, чем из-за его способностей.
Легкий ветерок играл с черными волосами, приводя их еще в больший беспорядок, хотя это и казалось невозможным, и Малфою приходилось сдерживать непреодолимое желание подойти и пригладить непослушные локоны, провести ладонью по смуглой щеке…
Что за черт?! Еще можно смириться с навязчивым стремлением вечно находиться рядом с Поттером, привлекая его внимание, страстно хотеть его, но это-то что за желания??
- Гарри, вот ты где!
Неожиданно появившаяся Джинни Уизли бросилась к Гарри, не замечая, как своим появлением разрушает чудесные мгновения покоя если не Поттера, то Малфоя точно. Слизеринец сжал ладонь в кулак, вонзая ногти в кожу, наблюдая за тем, как эта несносная девчонка пытается обнять гриффиндорца. Злоба немного утихла, когда Поттер положил руку на плечо рыжей, заставляя ее притормозить и сохранить дистанцию между ними.
- Что-то случилось, Джинни? – теплота в голосе, но так Поттер относится к любому близкому знакомому. Не так ли?...
При появлении Джинни очнулись и Гермиона с Роном, обменявшись быстрыми улыбками, они подошли к Гарри.
- Джинни, разве у тебя не должна быть сейчас Трансфигурация? – заботливым тоном строгого папаши спросил Рон.
Гарри отвернулся, сдерживая смех. Малфой разочарованно вздохнул – ему нравилось смотреть на смеющегося гриффиндорца, а такой шанс выпадал редко.
- Чтоб ты знал, я единственная, кто выполнил задание, поэтому МакГонагалл меня отпустила, оставив других заниматься, - похвасталась Джинни, насмешливо улыбаясь. Она уже не пыталась обнять Гарри, но стояла так, чтобы соприкасаться с ним руками.
Гермиона возмущенно воскликнула:
- Но почему? Я всегда выполняла ее задания, но она никогда не отпускала меня с занятий!
Джинни отвела глаза в сторону, пробормотав:
- Профессор Макгонагалл не ожидала, что я так хорошо справлюсь, - умоляющий взгляд в сторону подруги.
Недоверие в карих глазах сменилось пониманием, и Гермиона воодушевленно заговорила:
-Ты просто молодец, Джинни, кое-кому, – косой взгляд в сторону Рона, сделавшего вид, что его это не касается, - необходимо брать с тебя пример. Нам скоро сдавать СОВ и мы должны усиленно заниматься, чтобы…
Драко понял, что завелась она надолго, проникновенно расписывая, что их ждет, если они не сдадут экзамены, и решил, что ему пора показаться. Сделав вид, что он только что здесь появился, Малфой направился в сторону компании. Гермиона, заметив его, замолкла на полуслове, Джинни побледнела от злости, Рон побагровел от ярости, только Поттер остался невозмутимым. А Малфой наслаждался вниманием, на губах играла злорадная улыбка, пусть он и не собирался задевать гриффиндорцев, но и не пройти мимо Гарри не мог.
- Малфой, что тебе здесь надо? – вспылил Уизли
- О, нищеброд, я забыл у тебя спросить, где мне можно прогуливаться, - насмешливо ответил Драко. Теперь он не мог остановиться, ведь так легко заставить менять цвет лица Уизела и его сестры.
- Отвали, Малфой, иди, куда шел, - бросила рыжая гриффиндорка. Лучше бы она молчала…
- Уизли, - протянул слизеринец, - боюсь, что не могу исполнить твое желание и оставить вас одних. Так что потерпи уж, и дай отдохнуть Золотому мальчику от себя.
Рон зарычал, дернулся в сторону блондина, но был остановлен вцепившейся в него Гермионой.
- Малфой, катись, пока я тебе не врезал!
Злорадно ухмыльнувшись, Малфой картинно скрестил руки на груди:
- Какие мы храбрые! Тебе напомнить, чем закончилась твоя предыдущая попытка?
Гермиона удивленно и неодобрительно взглянула на Рона. Было очевидно, что она ничего не знала о драке, если это можно так назвать. Все закончилось, даже не начавшись. Доведенный издевками Малфоя Рон попытался ударить того, но рука была моментально перехвачена и заведена Уизли за спину. Причем проделал слизеринец это легко и непринужденно, в то время, как рыжий пыхтел, пытаясь вырваться из захвата. Отпустил Малфой вспыльчивого парня только после того, как Поттер, не сумевший вовремя остановить друга, потребовал его освободить.
- Хватит, - сказал до сих пор молчавший зеленоглазый гриффиндорец. – Иди уже, Малфой.
Слизеринец насмешливо рассмеялся и отвесил шутовской поклон:
- Золотой Мальчик сказал – простые люди подчинились.
Зеленые глаза встретились с серыми. Драко почувствовал, как его опять затягивает, и, с усилием отведя взгляд от Поттера, развернулся, краем глаза отметив смущенный румянец на щеках Грейнджер. Но, скрывшись с глаз гриффиндорцев, остановился и прислушался.
Тут же раздался возмущенный голос Уизли:
- Гарри, как ты мог его просто так отпустить? Ему надо было наконец-то набить морду!
Малфой скривился – в этом весь нищеброд.
- Рон! – звонкий голос маглокровки.
- Сейчас ты виноват сам, Рон, - ледяным голосом произнес Гарри.
Малфой опешил, невидящими глазами уставившись на каменную стену. Гарри не поддерживает Уизли?
Пораженное молчание, и, наконец, раздался неуверенный голос рыжего:
- Гарри, дружище, что с тобой? Ты сейчас оправдываешь Малфоя?
- И я с ним полностью согласна. Малфой имеет полное право находиться здесь, как и мы, а ты не смог его проигнорировать. Ведешь себя как ребенок, Рон!
И Грейнджер на его стороне? Драко неверяще хмыкнул.
- Ну…Ну знаете, что! Малфой у вас святой какой-то!
Послышался приближающийся топот ног, слизеринец быстро прошептал заклятие невидимости:
- Сhamaeleontis.
Мимо него вихрем пронесся Уизли, Драко облегченно вздохнул. Все же изматывающие тренировки с отцом не прошли даром.
- Джинни, иди за ним, чтоб он глупостей не натворил, - попросил Гарри девушку.
- Но почему я? Давайте вместе, - заныла гриффиндорка, не желающая расставаться с Поттером.
- Потому что нас он сейчас не захочет видеть, пусть в начале успокоится, а ты побудешь рядом, - терпеливо разъяснила Грейнджер.
Мученический вздох:
- Хорошо, но только вы приходите побыстрее.
Малфою не нужно было видеть, чтобы знать, каким взглядом она смотрит на Гарри, обращаясь в основном к нему.
- Мы через пять минут после тебя подойдем.
Слизеринец ехидно усмехнулся. Уизли не понимает, что, навязываясь, она только отдаляет Поттера от себя, и это почему-то ужасно радовало самого Малфоя…
Раздался стук каблучков, и мимо Драко прошла рыжая бестия с недовольным лицом, что-то бормочущая о брате-недоумке.
Как только она скрылась из виду, раздался голос Гарри:
- Гермиона, прости, что вмешиваюсь, это вообще ваше личное дело с Роном…
Малфой мысленно застонал: «Только не говорите мне, что он влюблен в эту…эту грязнокровку!»
Тишина. Малфой не выдержал и выглянул из-за угла. Грейнджер, покрасневшая от смущения, рассматривала что-то на земле, а рядом Поттер, слегка улыбаясь, пытался сформулировать свой вопрос. Тугодум!
- Понимаешь, не заметить ваши отношения невозможно, поэтому меня очень удивило то, как ты смотрела на Малфоя…а потом покраснела.
Слизеринец выгнул бровь. Грейнджер?..
Гермиона встряхнула гривой каштановых волос и легко рассмеялась:
- Ты про это?
Гарри кивнул, внимательно наблюдая за девушкой.
- Понимаешь… Ты только не думай ничего плохого, хорошо? – попросила Гермиона.
Поттер, ничего не понимая, кивнул.
- Малфой…Он красивый.
На лице Гарри появилось слегка глуповатое выражение:
- Гермиона?
Девушка затараторила, пытаясь объяснить:
- Ты не подумай, мне только Рон нравится, - девушка зарделась, - но я не могу не замечать, что Малфой внешне привлекательный. - Гермиона кинула возмущенный взгляд на пытающегося не рассмеяться юношу. – Ну, правда же, у него красивые глаза…
Гарри хмыкнул, девушка кинула на него внимательный взгляд и продолжила:
- У тебя тоже удивительные глаза. Когда я на тебя долго смотрю, кажется, что меня затягивает куда-то. И такое ощущение… полета. Похожие ощущения были только на четвертом курсе, когда проходили заклинание Imperio, но при этом нет давления.
Гарри засмеялся:
- Ну, спасибо, Гермиона, за такие комплименты.
Гермиона улыбнулась и шутливо ударила друга по руке:
- Я просто поделилась ощущениями, - смиренно вздохнула она и продолжила, - а сейчас идем мириться с Роном.
Гарри галантно пропустил девушку вперед:
- Только после вас, мисс.
Малфой знал, всегда знал, что в той книге была написана правда. Что-то есть в зеленых глазах…Особенно в глазах Поттера. Вот и Грейнджер это заметила, правда, она посчитала это своими причудами. «Поттер, Поттер…Если б я услышал слова о своей красоте из твоих уст…Только ты никогда такого не скажешь. За что ты так мучаешь меня?..»
Осталась всего неделя занятий, затем экзамены и лето. Целых три месяца не видеть Гарри, не спорить с ним, не обмениваться гневными взглядами, не наблюдать исподтишка за тем, как он ест, пишет конспекты, читает книги, готовит зелья, играет в квиддич… Малфой изучил зеленоглазого гриффиндорца до мельчайших подробностей. И ему нравилось все: и длинные ловкие пальцы, и вечно взъерошенные волосы, и правильный нос с маленькой родинкой, и смуглая, кажущаяся такой теплой кожа, и розовый язычок, который…
Малфой помотал головой – только этого сейчас не хватало. И так каждую ночь ему снятся эротические сны: податливое гибкое тело, вжимающееся в его, жаркий шепот на ухо, горячие губы, тут же раскрывающиеся под натиском губ Драко, шелковые волосы, такие мягкие на ощупь, длинные ноги, обнимающие за талию - ближе, ближе…
Малфой судорожно выдохнул:
- Опять…
Еще хорошо, что у него, как у старосты, отдельная комната, иначе однокурсников насторожило бы его постоянное пребывание в ванной комнате. А как он еще может справиться с постоянным возбуждением?! У него было столько партнеров: и девушек, и парней. Грейнджер не единственная, кто заметил его внешность. Им восхищались, любили, ревновали, но никто не мог вызвать такого неистового желания, как этот чертов Поттер.
***
Малфой с первого курса возненавидел лето. Попав в уютный замок, окруженный поклонниками и поклонницами, наблюдающий за объектом своего желания, Драко чувствовал себя настолько комфортно, насколько это вообще было возможно. А лето отнимало у него все: ему приходилось возвращаться в холодный, величественный особняк, в коридорах которого можно было заблудиться, наполненный незаметными домовиками, умеющими только молчаливо исполнять приказы. И сад вокруг дома, где каждое, казалось прекрасное, растение могло тебя убить. Лишь радость матери от приезда Драко делало пребывание в родном имении не столь невыносимым. Он не представлял, как она жила в нем одна. Наверное, именно поэтому Нарцисса так много путешествовала, когда юноша находился в Хогвартсе.
В особняке совершенно нечем было заняться, спасала от скуки только обширная библиотека, где он и проводил все свое свободное время. Что конкретно Малфой пытался найти, пересматривая все книги подряд, он и сам не знал. Поэтому читал все подряд, разучивал разнообразные полезные заклинания, но все же львиную долю времени проводил, уставившись немигающим взглядом в окно, пытаясь понять, что делает Гарри. Справляется ли он со своим горем? Поддерживает ли его кто-нибудь? Малфой, достаточно долгое время подслушивающий разговоры Золотого трио, уже успел понять, что родственники-магглы, у которых живет Поттер, ненавидят своего племянника, и что Уизли и Грейнджер на летних каникулах запрещено навещать юношу. Что это за друзья такие? Они же оставляют друга медленно умирать от тоски, слушаясь приказов Дамблдора. Этот старик-манипулятор, использующий Гарри в своих «благородных» целях, ничем не лучше Темного Лорда. Наверное, ему кажется возвышенным то, что Поттер отдаст жизнь ради блага всего волшебного мира. А что, если для кого-то Гарри и является этим миром?..
И сейчас, что он чувствует, потеряв самого близкого человека? Сириус Блэк…
Малфой встал с кресла, прошел мимо стеллажей с книгами к подоконнику и прислонился горячим лбом к стеклу. За окном моросил дождь, и ветер пытался пригнуть деревья к земле.
- Ненавижу…
Драко закрыл глаза. Теперь Гарри будет относиться к нему не просто как к школьному врагу, а как к слуге Темного Лорда, ведь его отец был там, в Отделе тайн. Он напал на мальчишку, пытаясь убить… Малфой сжал ладони в кулаки:
- Как ты мог? Черт тебя возьми!
Юноша попытался расслабить судорожно сведенные плечи и изо всех сил зажмурил глаза – не плакать…
К отцу Драко относился равнодушно. Между ними никогда не было близких отношений. Люциус сам держал сына на расстоянии. Для Малфоя-старшего главным было научить его быть истинным Малфоем перед тем, как отправить в Хогвартс, а после - требовать отличных оценок, и если Драко это удавалось, то в ответ он получал подарок – всегда какую-нибудь редкую дорогую вещь. На этом их отношения отец-сын заканчивались, ни о какой родительской и сыновней любви не было и речи. Были только глава семьи и его наследник.
- Подыхай там, в Азкабане!
Злость перехлестывает через край, магия вырывается наружу – стихийная, неуправляемая. Стекло разлетается на мелкие осколки, ранящие руки, а порыв ветра, ворвавшийся в библиотеку, остужает горячую голову и приводит в порядок мысли. Взмах палочкой:
- Reparo.
И о произошедшем напоминают только медленно оседающие на пол страницы из ветхой книги, которую пытался читать Драко.
Упав в ближайшее кресло, Малфой расслабленно откинул голову на спинку. Что с ним творится? Самоконтроль просто исчезает при мысли о Поттере, а сердце болит и ноет… Сердце…сердце… Зачем ты только пробудилось? Как хорошо было, если б стремление к Поттеру было продиктовано только гормонами. Трахнул и забыл, как многих до него. Так нет же: какие-то глупые чувства, делающие его слабым, эмоциональным…
Драко посмотрел на ладони, на маленьких порезы от осколков, несколько капель крови из наиболее глубоких ранок уже упали на брюки.
- Sanatio.
Порезы зажили и исчезли, кожа вновь стала гладкой и безупречной, как и всегда. Его любовникам нравилось прикасаться к нему, гладить, ласкать. А Малфоя это раздражало - он требовал, чтобы после секса они убирались вон. Лежать в одной кровати, нежно ласкать друг друга после безудержной страсти… Только одному человеку на свете Драко позволил бы это.
Малфой горько рассмеялся – Поттер, всегда Поттер, все мысли приводят к одному имени. Сам себе Драко уже напоминал безумца. Независимо от того, о чем он начинал думать, все, в конце концов, сводилось к мыслям о гриффиндорце, который о нем и не вспоминал вовсе.
А после всей этой истории в Министерстве, как Драко завоевать его? Натурала и гордого до безумия. Раньше, когда Поттер был вспыльчивее и реагировал на каждую издевку Малфоя, было бы легче его соблазнить. По лицу Гарри, его глазам всегда можно было прочесть, что он думает, и использовать это в своих целях. Управлять им было легко, не то, что сейчас, когда Поттер собран, невозмутим и замкнут. Он перестал реагировать на колкости Снейпа и Малфоя. Как же Драко был потрясен, когда в очередной раз, процедив сквозь зубы какую-то гадость, не услышал в ответ ни слова, только равнодушный взгляд. А потом Поттер просто развернулся и ушел.
Грейнджер и Уизли не замечают этого. Им хватает того, что друг все так же шутит с ними, пытается отлынивать от уроков и ругает Снейпа. Но Малфой - то видит, каким Гарри становится, когда думает, что один. Холодное лицо, такому даже Снейп позавидовал бы, а в глазах – страх и отчаяние. Но тогда у Гарри был крестный… И была надежда на лучшее, на счастливое будущее. Что увидит Малфой в глазах Гарри на шестом курсе?..
3 главаНовая жизнь.
Окно зашторено, и в комнате полумрак, хоть на часах и полдень. Но даже при таком освещении заметен бардак: везде разбросаны старые потрепанные вещи, на столе - пустая клетка, которую давно не чистили, и толстый слой пыли, разостланная кровать, на которой лежит без движения хрупкая фигура мальчишки, одетого в наполовину расстегнутую белую рубашку и синие выцветшие джинсы. Его лицо осунувшееся, а под пустыми глазами залегли тени.
Гарри Поттер, выживший после заклинания смерти и мечтающий сейчас только об одном - чтобы его, в конце концов, все оставили в покое. Надоело видеть сочувствующие лица друзей в школе, надоело понимающе кивать на пространные лекции Дамблдора о войне Добра и Зла, надоело быть послушной марионеткой, куском глины, из которого каждый пытается слепить нечто, подходящее для своих целей. Надоело, что никого не волнуют его мысли и чувства. Даже лучшие друзья, письма которых он в начале читал, говорили о том, что жизнь не заканчивается, что это надо пережить, бороться, мстить… Какие высокие слова, какая благородная цель! Они-то не были на его месте, у них всегда были любящие родители и родственники. Разве они знают, каково это найти родственную душу, теплоту, заботу…. и тут же ее потерять?
Конечно, в глубине души Гарри понимал, что жестоко поступает с друзьями, сжигая их письма, даже не распечатав, но и пустые фразы он больше не хотел читать. И как бы совесть ему не твердила о том, что они просто пытаются его поддержать, не оставляют в беде, а он – просто эгоист, в глубине души жила убежденность в том, что настоящий друг понял бы, когда время слов, а когда – молчания. Зачем в каждом письме бередить его раны?
В это время раздались тяжелые шаги на лестнице, от которых ступеньки скрипели, как будто предупреждая о том, что скоро проломятся. Так мог подниматься только дядя Вернон, хотя, и тут Гарри злорадно усмехнулся, ненамного отстает и Дадли. «Что ему от меня понадобилось? Вроде Грюм неплохо его напугал на вокзале. Неужели уже отошел? Дядя Вернон, да вы храбрец!»
Ключ повернулся в дверном замке. Вообще-то Гарри сам спрятался в своей комнате, а дядя Вернон просто для своего душевного спокойствия еще и запер дверь, поэтому эту неделю юношу никто не тревожил. Но сейчас, похоже, покой Гарри будет нарушен. В душе шевельнулся слабый интерес, скорее даже намек на интерес, попытка отвлечься на внешние проблемы, перестав мучиться.
- Вставай, мальчишка, лентяй, ты и так долго не работал! Отрабатывай свое проживание в этом доме!
Громкий голос Дурсля разрушил тишину комнаты, но Гарри лишь повернул голову, чтобы окинуть безразличным взглядом дядю, после чего опять уткнулся в подушку.
Мужчина побагровел:
- Ты! Как ты смеешь?! Иди, подстриги кусты, после вымой машину. Немедленно! Иначе я выброшу все твои книги, а сову ты свою больше не увидишь! И метлу сломаю!
Гарри почувствовал закипающую ярость где-то в области сердца, сила буквально пронизывала его тело, питаясь гневом и болью. Сломает «Молнию»? Выкинет книги, которые он взял из библиотеки на лето, едва не пронзенный насквозь горящим гневом от расставания с ними взглядом мадам Пинс? Не увидит Хедвиг, которая не дает ему сойти с ума в этом проклятом доме, где его все ненавидят?
- Вы забыли предупреждения моих друзей? – глухой голос, в котором звучит предостережение, но Дурсль не замечает этого, разгоряченный своей смелостью.
- Что-то я не видел их поблизости! Поэтому, мальчишка…
Но договорить не успел, потому что Гарри резко поднялся на кровати и в упор посмотрел на дядю. Тот еще никогда не видел таких глаз у племянника – какого-то неестественно яркого изумрудного цвета. В голове мелькнула мысль, что даже в полночь они будут сиять так же ярко, как звезды. Это выглядело страшно: привычное лицо племянника и незнакомые чужие глаза.
- Вы думаете, я всегда полагаюсь на друзей?
И Гарри неприятно улыбнулся. Он чувствовал, что сейчас может все: вырвать сердце из груди этого куска мяса, смотрящего на него безумными от страха глазами, заставить корчиться от невыносимой боли, молить о пощаде… Но гриффиндорец всего лишь взмахнул рукой, и мужчина отлетел к стене, ударившись о нее, и сполз на пол.
Потом Гарри направился к нему - дядя Вернон в ужасе уставился на мальчишку, смотрящего на него этими ненормальными глазами, и почувствовал пустоту в голове. Он только знал, что ему необходимо выполнить все, что сейчас скажут.
- Больше не заходите в эту комнату, пока здесь нахожусь я. Никаких поручений и заданий! Пускай работает Дадли.
Дядя Вернон только кивнул и молча вышел, а Гарри посмотрел на закрывшуюся дверь в комнату изумленными глазами, вернувшими себе привычный цвет.
«Что это было? Откуда взялась эта сила?» - задаваясь такими вопросами, Поттер упал на кровать. Неужели это та сила, что уничтожит Волдеморта? Но Гарри ощущал не любовь, а ненависть, ярость и обиду. Волна негативных эмоций захватила его с головой, и появилась сила. Он видел множество слабых точек на теле дяди, куда надо было бить, чтоб доставить максимальную боль. Юноша застонал – это скорее не сила из пророчества, а способ стать новым Темным Лордом. «Если бы Сириус был рядом…Он бы помог» - Гарри закрыл глаза, чтобы не заплакать. Когда он в последний раз плакал? Давно, но Дурсли отучили его от этого: не плакать, не мешать Дадли, не отвлекать взрослых от телевизора…
«Мама, папа, позаботьтесь о Сириусе там…»
Внизу раздался шум, и Гарри вскочил с кровати.
- Что там происходит? Никак не могут успокоиться, - пробормотал юноша, прислушиваясь.
Визгливый голос тети Петунии донесся и до его комнаты:
- Вернон! Что происходит? Зачем Дадлику садовые ножницы? Он же порежется!!
Потом послышался звук удара чего-то металлического об пол и поросячий крик Дадли. Гарри не выдержал и выскользнул из комнаты, запереть которую забыл дядя. Подкравшись к лестнице, он перегнулся через перила и увидел родственников, стоящих у входной двери. Тетя Петуния, раскинув руки в стороны, явно защищала пытающегося спрятаться за ее костлявой фигурой Дадли, напротив стоял с совершенно невменяемым видом краснолицый дядя. На полу валялись садовые ножницы – было очевидно, что тетя в жаркой схватке вырвала их из рук мужа.
- Дадли должен подстричь кусты в саду.
Петуния схватилась за сердце:
- Дадли, звони в скорую, папе плохо. Что же будет? Что скажут соседи?!
Но Дадли не спешил подбегать к телефону, ведь для этого необходимо было пройти мимо явно спятившего отца.
Гарри, еле сдерживая смех, опустился на пол около перил. Его родственники выглядели крайне нелепо, и он не хотел упускать случая посмеяться над ними. «Но что с дядей? Это же невероятно – он пытается заставить Дадли работать!»
Гарри выглянул и еще раз кинул взгляд на дядю. Чееерт! У того были пустые глаза, как у человека под воздействием заклятия Imperio. Юноша ошеломленно брякнулся на пол, ударившись затылком о перила. Он что, еще и заклятие наложил? Гарри дернулся – тогда должна была прилететь сова из Министерства. В прошлые два раза она появлялась очень быстро, а сейчас уже вон сколько времени прошло. Гарри, не мигая, уставился на свои руки – точно, он же не использовал волшебную палочку. Это значит, что Министерство не может отслеживать те моменты, когда он пользуется своей новоприобретенной силой.
Раздался еще один крик Петунии. Гарри испуганно вынырнул из-за перил и засмеялся. Драма у дверей подошла к кульминационной точке - Дадли и тетя Петуния осторожно отступали, двигаясь в сторону кухни, а на них двигался дядя Вернон с садовыми ножницами. Причем кузен верещал как поросенок и старался держаться за спиной матери, поэтому шел боком. Гарри согнулся пополам от смеха и тут же услышал:
- Мальчишка, иди сюда, помоги нам!
Задыхаясь от душившего его смеха, юноша почувствовал текущие по его щекам слезы, и не мог никак остановиться. Они все текли и текли, а он все смеялся …Чувствуя, как уходят горечь и боль, как рубцуются раны, как он примиряется со своей потерей… Ему будет тоскливо, плохо, и он будет отчаянно скучать, вспоминая счастливейшие моменты в своей жизни, но сейчас пора отпустить Сириуса, чтобы там, далеко, крестный радовался за него и был уверен, что отдал свою жизнь не напрасно.
Утирая слезы рукавом рубашки и поднимаясь с колен, Гарри прошептал:
- Я отомщу, Сириус…
И легко спустился по лестнице. Тетя взглянула на него с надеждой и глубоко спрятанной неприязнью, а Дадли украдкой выглянул из-за дверей кухни. Только дядя Вернон не обратил на него внимания.
Гарри задумался. Сейчас он не испытывал никаких негативных эмоций и не знал, как снять это заклятие, не чувствуя силы, струящейся по его телу. Но пробовать-то надо. Почти не надеясь на успех, Гарри взмахнул рукой, как тогда, и сказал:
- Отмена.
Тут же дядя Вернон остановился, мотнул головой и медленно начал багроветь, осматривая ножницы в своих руках и прячущихся жену и сына.
А Гарри тупо уставился на свою руку – получилось. Значит, для отмены заклинаний не требуется сила. И тут же закралась черная мысль – а что если поэкспериментировать на Дурслях до своего отъезда в Хогвартс? Но Гарри тут же ее прогнал – это было бы совсем подло. Чем он тогда будет отличаться от Волдеморта? Ведь дядя и с ума так сойти может.
- Мальчишка!! – заревел Дурсль, пришедший в себя, и кинул садовые ножницы в стену. Тетя Петуния завизжала, Дадли поспешил захлопнуть дверь и прищемил себе пальцы, от чего закричал. Она, кудахча как наседка, кинулась к нему с диким возгласом:
- Дадлик!!
Гарри попытался заглушить смех в зародыше, но попытка провалилась, и он начал хохотать как сумасшедший, но тут же был схвачен за шиворот рукой дяди Вернона, в то время как Петуния стучала в дверь на кухню:
- Дадлик, открой, это мамочка! Дадлик, что с тобой?!
Дурсль встряхнул Гарри:
- Что ты со мной сделал? Я уверен, что это сделал ты!
- А вам так хочется повторения?
Гарри знал, что поступает как мерзавец, запугивая дядю, но ему хотелось нормально прожить свое последнее лето на Тисовой. Больше он сюда никогда не вернется, и Дамблдору придется с этим смириться.
Дядя Вернон, наткнувшись на холодные глаза, отпустил юношу и резко отшатнулся от него.
- Ты! Ты не посмеешь! Где совы?
Умереть со смеху можно. Закоренелый ненавистник волшебства и всего с ним связанного дядя Вернон мечтает увидеть сов!
- Их нет, потому что я не пользуюсь волшебной палочкой, - любезно пояснил Гарри.
В это время тете Петунию удалось заставить Дадли открыть ей дверь, и она накинулась на него, обняв со всей силой и всхлипывая от облегчения, живой, невредимый. Гарри же его братец напоминал обалдевшего от всех событий поросенка, чей маленький мозг не мог с ними справиться.
Дурсль двинулся к ним. Дадли тут же завизжал, Петуния судорожно вздохнула. Гарри решил, что настала пора и ему вмешаться:
- Успокойтесь, дядя пришел в себя. – Главное - проигнорировать ненавидящий взгляд Дурсля и не засмеяться. «Я сегодня веду себя как истерик».
- Вернон? – слабый голос тети.
- Петуния, все хорошо… Даже не знаю, что нашло на меня, - Гарри усмехнулся на все потуги дяди прожечь его взглядом. «Куда ему тягаться с Малфоем».
- Больше не пугай нас так. Мы с Дадликом чуть не сошли с ума, - Петуния потянула сына за собой, и они приблизились к Вернону, который обнял свое семейство.
Гарри решил, что этого его мозг явно не выдержит, и тихо сбежал с места воссоединения родственников. В голове было слишком много вопросов и ни одного ответа. Дядя Вернон явно не помнил, как юноша наложил на него заклятие, а обвинил во всем племянника скорее по привычке. Впредь надо быть сдержаннее, ведь Гарри мог пожелать, чтобы Дурсль исчез из его жизни, и что тогда? Где бы он его искал? Вряд ли помогли размахивания руками и крики отмены заклинания. А в школе использование этой силы тем более опасны. Юноша уже решил, что о новых способностях никому из членов Ордена Феникса и особенно его главе не расскажет. Слишком Дамблдор подозрителен. Тогда в Министерстве, он появился под конец битвы, но ведь ясно любому, что известили его одним из первых. Почему же старик, зная, что не успевает, не послал аврорам известие о нападении? Почему вообще здание Министерства было пустым? На него же должны были быть наложены мощнейшие заклятия, снять их все та маленькая группа Пожирателей просто не могла. С этими вопросами еще надо разобраться.
Друзья тоже отпадают: Гермиона слишком уважает Дамблдора и его авторитет, и, если на нее надавить, упомянув, что это во благо Гарри, она тут же все расскажет, Рон - хороший друг, но не советчик. Слишком вспыльчив, проговорится и не заметит. Может еще и в споре этой способностью Гарри прихвастнуть.
И еще Римус Люпин… Он был ближайшим другом отца и крестного и заботился о Гарри. А также одним из приближенных помощников Дамблдора. Юноша потряс головой, прогоняя мысли. Он решит это после встречи с Римусом, доверяет ли тот Дамблдору после смерти Сириуса, полагаясь на него как на единственный оплот Света, или увидел, как хитро старик манипулирует людьми.
Юноша уныло вздохнул: если уж он не доверяет ближайшим друзьям, что же говорить об остальных. Впрочем, библиотеку перерыть в поисках информации он и сам сможет, главное, вернуть книги, которые забрал из школьной библиотеки с разрешения Дамблдора в целости и сохранности, дабы заручиться поддержкой мадам Пинс. Гарри нахмурился, вспомнив свою несдержанность и почти приказной тон, в котором требовал, чтобы ему разрешили забрать те фолианты, которые захочет, если все равно ему придется провести лето в обществе Дурслей. Хотя юноша сомневался, что найдет что-то полезное для себя в общедоступном разделе библиотеки. Ну, а чтобы попасть в Закрытый, у Гарри есть и мантия-невидимка, и новые способности.
Вздохнув, юноша решил вернуться к книгам, разбросанным по всей комнате. Вернувшись из школы, он бросался читать одну за другой, и тут же прекращал. А теперь Гарри был уверен, что любые знания ему пригодятся, чтобы отомстить Волдеморту и Беллатриксе Лестрейндж.
), выложу первые.Название: Изумруды
Автор: Yayoi (Konfetka/Angel of Melancholy)
Фэндом: Harry Potter
Пейринг: Драко/Гарри
Рейтинг: R
Дисклеймер: не наше, а жаль...
1 главаПрошлое
Зеленые глаза… Наверное, именно они всегда привлекают к нему внимание своей яркостью и загадочностью. Не шрам и слава, которую он ему принес, а эти невероятные глаза. Впрочем, этого никто не понимал или не хотел понимать. Да и Малфой осознал эту истину совсем недавно, а может быть с того мгновения, как увидел хрупкого мальчишку в магазине мадам Малкин. Только гордость не позволила ему признать и принять как данность факт того, что в одиннадцать лет младший представитель чистокровной семьи Малфоев был покорен совершенно неизвестным ему мальчишкой. Да еще каким: хрупким, взъерошенным, совершенно не умеющим скрывать свои эмоции. А еще он был безвкусно, просто ужасно одет, и от этого казался еще меньше. Малфой хотел отойти от этого недоразумения, но не смог… Оказалось, что под лохматой челкой мальчишка прятал самые настоящие омуты - такие яркие, зеленые, затягивающие. Драко замер, пристально вглядываясь, едва дыша, а в голове не осталось ни одной разумной мысли. Чужие глаза, чужие эмоции… Восторженность, удивление, недоверие… Драко казалось, что все эти чувства можно потрогать руками, ощутить и купаться в них, рядом с ним, с этим зеленоглазым…
Больше всего из драгоценных «безделушек», как любила говорить о них Нарцисса Малфой, Драко привлекали не кровавые рубины, таинственно мерцающие в золотой темнице, не весело подмигивающие сапфиры, так чудесно подчеркивающие глубину глаз его матери, не прозрачный, как слеза ребенка, горный хрусталь, не идеально подобранные мягко переливающиеся жемчужины в ожерелье – нет, мальчика очаровали изумруды.
- Почему тебя так привлекает это колье? – с улыбкой наблюдала Нарцисса за сыном, удобно устроившимся на ее кровати и играющим с бесценным украшением.
- Потому что зеленый – самый лучший цвет! Это цвет Слизерина! – гордо ответил белокурый мальчик, любуясь игрой света в глубинах камня.
Нарцисса лишь усмехнулась:
- Тогда ты должен любить и серебро.
Драко лишь скорчил рожицу:
- И все-таки золото красивее.
- А ты знаешь, что символизирует изумруд, Драко?
Мальчик насторожился – сейчас мама предложит ему прочитать какую-нибудь интересную книгу. Как и любому ребенку, ему нравилось узнавать что-то новое только о любимом предмете, например, камне.
Нарцисса уже протягивала ему тонкую книжку в мягком переплете.
- Прочитаешь завтра, а сейчас уже поздно - отправляйся спать.
«Драгоценные камни и их волшебные свойства»
«Изумруд – камень властителей. В старину его называли смарагд. Издавна честолюбивые волшебники, желающие добиться власти и усилить свое влияние на окружающих, носили кольца или другие ювелирные изделия с этим камнем. В руках маггла изумруд – просто драгоценность, а магу дает возможность расположить к себе собеседника, очаровать его. Наиболее сильные волшебники многократно увеличивают возможности изумруда, воздействие идеального изумруда приравнено заклятию Империо. Еще в Средневековье наиболее совершенные изумруды были конфискованы и оберегались от Темных волшебников. Также немногочисленный круг волшебников в старину выдвигал гипотезу о влиянии зеленых глаз на магические способности. Зеленые глаза – знак настоящего колдуна или ведьмы, не по крови, а по способностям. Глаза цвета совершенного изумруда обладают теми же свойствами, что и сам изумруд. И только от воли обладателя таких глаз зависит, какое воздействие они будут оказывать…»
Он искал его по всему поезду, этого странного мальчишку, оказавшегося Гарри Поттером, а он из-за этих чертовых глаз даже не разглядел шрам. Как же Драко себя корил. Вместо того, чтобы подружиться, стоял столбом, а потом начал задавать столько вопросов и хвастаться. Гарри и сбежал. Но ничего, сейчас он его найдет, и они моментально подружатся… Ему необходимо ощущать взгляд этих глаз на себе.
Никогда на свете, никому Драко бы не признался, что ему было страшно заходить в купе, в котором находился Гарри. «Никогда не обманывай и не тешь себя иллюзиями» - он давно усвоил это правило. Малфой взял с собой Крэбба и Гойла – молчаливые и тупые, они никогда бы его не ослушались, и при них можно было вести любой разговор. Глубокий вдох… Драко толкнул дверь.
Позже, сидя в первом попавшемся купе, из которого моментально выскочили две девчонки, как только увидели его глаза, и, отослав Крэбба и Гойла, Драко еле сдерживал слезы обиды и разочарования. «Никогда не показывай свои эмоции, твоя слабость – оружие врага», но как же трудно скрываться, как же больно… Пока Драко осматривал поезд, этот нищеброд, этот Уизли опередил его – подружился с Гарри Поттером. Эти невероятные глаза смотрели на рыжего с доверием и озорными смешинками в самой своей глубине.
«Это нечестно, я первый его нашел… Он мой!! Он должен смотреть так только на меня!»
В первый раз не получив желаемое, Драко хотелось кого-нибудь растерзать, и первым на очереди был Уизли. Вернув себе самообладание, мальчик встряхнул головой. Еще неизвестно, на какой факультет попадет Поттер. У него еще есть шанс! Он больше не хочет видеть равнодушие и неприязнь в этих глазах.
- Гриффиндор!
Зал взорвался аплодисментами, такими овациями еще никого из первогодок не награждали. Ну как же, ведь это же Гарри Поттер. Герой. Мальчик-который-выжил. Обладатель этих чертовых зеленых глаз!
Гриффиндор!
И рушатся все надежды. А ведь он так мечтал, что вот-вот эта старая шляпа скажет «Слизерин», и он сможет все исправить. Гарри поймет, что он не хотел его обидеть. Он просто хотел поскорее обратить на себя внимание, чтобы вновь окунуться в тепло зелени, чтобы они смотрели на него так же, как на Уизли. Нет, не так же! Сильнее, не просто с симпатией, а с дружбой…
Гриффиндор!
Все хотят пожать руку знаменитости, дотронуться. Драко презрительно искривил губы – никакого воспитания. Недаром в Гриффиндор попали все Уизли, вон как пестреет весь стол рыжими головами. А Гарри это нравится, ему явно не хватало внимания и тепла. И среди простых камней можно найти изумруд…
Гриффиндор!
А он просто прячет все эмоции за маской равнодушия, как учил отец. Главное не показать, как задевает полное отсутствие внимания звездного мальчика к столу Слизерина, вернее, к его персоне. Он-то глаз отвести не может, хорошо еще, что все слизеринцы смотрят в сторону гриффиндорского стола. Сейчас он напоминает мазохиста – смотрит, хоть и больно, и обидно, и хочется разбить сердце вдребезги…
2 главаПосмотри на меня!
- Сhamaeleontis (лат. – хамелеон)
- Sanatio (лат. – исцеление)
Зависимость – это слабость, и от нее необходимо избавляться, чем Драко и пытался заниматься последующие пять лет. Доносил, следил, оскорблял, издевался, презирал, ненавидел. Пытался… Он взрослел, а чувства становились сильнее. Можно было обманывать кого угодно, но не себя. Он не избавился от зависимости, наоборот, она стала еще сильнее, стала частью жизни. Все что угодно, лишь бы взгляд Поттера был обращен на него. Любая причина, чтоб только Гарри думал о нем, а не о девчонках, бегающих за ним, или Темном Лорде, не оставляющем его голову в покое ни на минуту.
Незадолго до экзаменов на пятом курсе Малфой увидел, как Поттер стоял во внутреннем дворе Хогвартса, опираясь плечом о колонну, и смотрел на Уизли с Грейнджер. Магглокровка чему-то смущенно улыбалась. «Да неужели до нищеброда дошло, что пора уже признаваться ей в любви?!» - Малфой презрительно усмехнулся. Весь Хогвартс знал о чувствах, которые они испытывали друг к другу, кроме них, естественно.
Поттер слегка улыбался, и Драко мгновенно обратил внимание на его губы: нежно очерченные, они казались такими мягкими, так и хотелось до них дотронуться. Малфой не мог разглядеть, что выражали его глаза, те были прикрыты длинными черными ресницами – достойная оправа драгоценных изумрудов. «Вот к чему привело детское увлечение драгоценностями…» - словно насмешка над самим собой. Поттер все еще оставался ниже, но был довольно высоким и сильным, не смотря на стройную, даже скорее хрупкую фигуру. Малфой поморщился. Как бы ему хотелось быть сильнее, лучше, способнее, но приходилось признавать – Золотой мальчик ненамного хуже него, а в квиддиче и Защите от Темных Искусств даже превосходил. Правда, Зелья шли у Гарри из рук вон плохо, но это скорее из-за отношения Снейпа к нему, чем из-за его способностей.
Легкий ветерок играл с черными волосами, приводя их еще в больший беспорядок, хотя это и казалось невозможным, и Малфою приходилось сдерживать непреодолимое желание подойти и пригладить непослушные локоны, провести ладонью по смуглой щеке…
Что за черт?! Еще можно смириться с навязчивым стремлением вечно находиться рядом с Поттером, привлекая его внимание, страстно хотеть его, но это-то что за желания??
- Гарри, вот ты где!
Неожиданно появившаяся Джинни Уизли бросилась к Гарри, не замечая, как своим появлением разрушает чудесные мгновения покоя если не Поттера, то Малфоя точно. Слизеринец сжал ладонь в кулак, вонзая ногти в кожу, наблюдая за тем, как эта несносная девчонка пытается обнять гриффиндорца. Злоба немного утихла, когда Поттер положил руку на плечо рыжей, заставляя ее притормозить и сохранить дистанцию между ними.
- Что-то случилось, Джинни? – теплота в голосе, но так Поттер относится к любому близкому знакомому. Не так ли?...
При появлении Джинни очнулись и Гермиона с Роном, обменявшись быстрыми улыбками, они подошли к Гарри.
- Джинни, разве у тебя не должна быть сейчас Трансфигурация? – заботливым тоном строгого папаши спросил Рон.
Гарри отвернулся, сдерживая смех. Малфой разочарованно вздохнул – ему нравилось смотреть на смеющегося гриффиндорца, а такой шанс выпадал редко.
- Чтоб ты знал, я единственная, кто выполнил задание, поэтому МакГонагалл меня отпустила, оставив других заниматься, - похвасталась Джинни, насмешливо улыбаясь. Она уже не пыталась обнять Гарри, но стояла так, чтобы соприкасаться с ним руками.
Гермиона возмущенно воскликнула:
- Но почему? Я всегда выполняла ее задания, но она никогда не отпускала меня с занятий!
Джинни отвела глаза в сторону, пробормотав:
- Профессор Макгонагалл не ожидала, что я так хорошо справлюсь, - умоляющий взгляд в сторону подруги.
Недоверие в карих глазах сменилось пониманием, и Гермиона воодушевленно заговорила:
-Ты просто молодец, Джинни, кое-кому, – косой взгляд в сторону Рона, сделавшего вид, что его это не касается, - необходимо брать с тебя пример. Нам скоро сдавать СОВ и мы должны усиленно заниматься, чтобы…
Драко понял, что завелась она надолго, проникновенно расписывая, что их ждет, если они не сдадут экзамены, и решил, что ему пора показаться. Сделав вид, что он только что здесь появился, Малфой направился в сторону компании. Гермиона, заметив его, замолкла на полуслове, Джинни побледнела от злости, Рон побагровел от ярости, только Поттер остался невозмутимым. А Малфой наслаждался вниманием, на губах играла злорадная улыбка, пусть он и не собирался задевать гриффиндорцев, но и не пройти мимо Гарри не мог.
- Малфой, что тебе здесь надо? – вспылил Уизли
- О, нищеброд, я забыл у тебя спросить, где мне можно прогуливаться, - насмешливо ответил Драко. Теперь он не мог остановиться, ведь так легко заставить менять цвет лица Уизела и его сестры.
- Отвали, Малфой, иди, куда шел, - бросила рыжая гриффиндорка. Лучше бы она молчала…
- Уизли, - протянул слизеринец, - боюсь, что не могу исполнить твое желание и оставить вас одних. Так что потерпи уж, и дай отдохнуть Золотому мальчику от себя.
Рон зарычал, дернулся в сторону блондина, но был остановлен вцепившейся в него Гермионой.
- Малфой, катись, пока я тебе не врезал!
Злорадно ухмыльнувшись, Малфой картинно скрестил руки на груди:
- Какие мы храбрые! Тебе напомнить, чем закончилась твоя предыдущая попытка?
Гермиона удивленно и неодобрительно взглянула на Рона. Было очевидно, что она ничего не знала о драке, если это можно так назвать. Все закончилось, даже не начавшись. Доведенный издевками Малфоя Рон попытался ударить того, но рука была моментально перехвачена и заведена Уизли за спину. Причем проделал слизеринец это легко и непринужденно, в то время, как рыжий пыхтел, пытаясь вырваться из захвата. Отпустил Малфой вспыльчивого парня только после того, как Поттер, не сумевший вовремя остановить друга, потребовал его освободить.
- Хватит, - сказал до сих пор молчавший зеленоглазый гриффиндорец. – Иди уже, Малфой.
Слизеринец насмешливо рассмеялся и отвесил шутовской поклон:
- Золотой Мальчик сказал – простые люди подчинились.
Зеленые глаза встретились с серыми. Драко почувствовал, как его опять затягивает, и, с усилием отведя взгляд от Поттера, развернулся, краем глаза отметив смущенный румянец на щеках Грейнджер. Но, скрывшись с глаз гриффиндорцев, остановился и прислушался.
Тут же раздался возмущенный голос Уизли:
- Гарри, как ты мог его просто так отпустить? Ему надо было наконец-то набить морду!
Малфой скривился – в этом весь нищеброд.
- Рон! – звонкий голос маглокровки.
- Сейчас ты виноват сам, Рон, - ледяным голосом произнес Гарри.
Малфой опешил, невидящими глазами уставившись на каменную стену. Гарри не поддерживает Уизли?
Пораженное молчание, и, наконец, раздался неуверенный голос рыжего:
- Гарри, дружище, что с тобой? Ты сейчас оправдываешь Малфоя?
- И я с ним полностью согласна. Малфой имеет полное право находиться здесь, как и мы, а ты не смог его проигнорировать. Ведешь себя как ребенок, Рон!
И Грейнджер на его стороне? Драко неверяще хмыкнул.
- Ну…Ну знаете, что! Малфой у вас святой какой-то!
Послышался приближающийся топот ног, слизеринец быстро прошептал заклятие невидимости:
- Сhamaeleontis.
Мимо него вихрем пронесся Уизли, Драко облегченно вздохнул. Все же изматывающие тренировки с отцом не прошли даром.
- Джинни, иди за ним, чтоб он глупостей не натворил, - попросил Гарри девушку.
- Но почему я? Давайте вместе, - заныла гриффиндорка, не желающая расставаться с Поттером.
- Потому что нас он сейчас не захочет видеть, пусть в начале успокоится, а ты побудешь рядом, - терпеливо разъяснила Грейнджер.
Мученический вздох:
- Хорошо, но только вы приходите побыстрее.
Малфою не нужно было видеть, чтобы знать, каким взглядом она смотрит на Гарри, обращаясь в основном к нему.
- Мы через пять минут после тебя подойдем.
Слизеринец ехидно усмехнулся. Уизли не понимает, что, навязываясь, она только отдаляет Поттера от себя, и это почему-то ужасно радовало самого Малфоя…
Раздался стук каблучков, и мимо Драко прошла рыжая бестия с недовольным лицом, что-то бормочущая о брате-недоумке.
Как только она скрылась из виду, раздался голос Гарри:
- Гермиона, прости, что вмешиваюсь, это вообще ваше личное дело с Роном…
Малфой мысленно застонал: «Только не говорите мне, что он влюблен в эту…эту грязнокровку!»
Тишина. Малфой не выдержал и выглянул из-за угла. Грейнджер, покрасневшая от смущения, рассматривала что-то на земле, а рядом Поттер, слегка улыбаясь, пытался сформулировать свой вопрос. Тугодум!
- Понимаешь, не заметить ваши отношения невозможно, поэтому меня очень удивило то, как ты смотрела на Малфоя…а потом покраснела.
Слизеринец выгнул бровь. Грейнджер?..
Гермиона встряхнула гривой каштановых волос и легко рассмеялась:
- Ты про это?
Гарри кивнул, внимательно наблюдая за девушкой.
- Понимаешь… Ты только не думай ничего плохого, хорошо? – попросила Гермиона.
Поттер, ничего не понимая, кивнул.
- Малфой…Он красивый.
На лице Гарри появилось слегка глуповатое выражение:
- Гермиона?
Девушка затараторила, пытаясь объяснить:
- Ты не подумай, мне только Рон нравится, - девушка зарделась, - но я не могу не замечать, что Малфой внешне привлекательный. - Гермиона кинула возмущенный взгляд на пытающегося не рассмеяться юношу. – Ну, правда же, у него красивые глаза…
Гарри хмыкнул, девушка кинула на него внимательный взгляд и продолжила:
- У тебя тоже удивительные глаза. Когда я на тебя долго смотрю, кажется, что меня затягивает куда-то. И такое ощущение… полета. Похожие ощущения были только на четвертом курсе, когда проходили заклинание Imperio, но при этом нет давления.
Гарри засмеялся:
- Ну, спасибо, Гермиона, за такие комплименты.
Гермиона улыбнулась и шутливо ударила друга по руке:
- Я просто поделилась ощущениями, - смиренно вздохнула она и продолжила, - а сейчас идем мириться с Роном.
Гарри галантно пропустил девушку вперед:
- Только после вас, мисс.
Малфой знал, всегда знал, что в той книге была написана правда. Что-то есть в зеленых глазах…Особенно в глазах Поттера. Вот и Грейнджер это заметила, правда, она посчитала это своими причудами. «Поттер, Поттер…Если б я услышал слова о своей красоте из твоих уст…Только ты никогда такого не скажешь. За что ты так мучаешь меня?..»
Осталась всего неделя занятий, затем экзамены и лето. Целых три месяца не видеть Гарри, не спорить с ним, не обмениваться гневными взглядами, не наблюдать исподтишка за тем, как он ест, пишет конспекты, читает книги, готовит зелья, играет в квиддич… Малфой изучил зеленоглазого гриффиндорца до мельчайших подробностей. И ему нравилось все: и длинные ловкие пальцы, и вечно взъерошенные волосы, и правильный нос с маленькой родинкой, и смуглая, кажущаяся такой теплой кожа, и розовый язычок, который…
Малфой помотал головой – только этого сейчас не хватало. И так каждую ночь ему снятся эротические сны: податливое гибкое тело, вжимающееся в его, жаркий шепот на ухо, горячие губы, тут же раскрывающиеся под натиском губ Драко, шелковые волосы, такие мягкие на ощупь, длинные ноги, обнимающие за талию - ближе, ближе…
Малфой судорожно выдохнул:
- Опять…
Еще хорошо, что у него, как у старосты, отдельная комната, иначе однокурсников насторожило бы его постоянное пребывание в ванной комнате. А как он еще может справиться с постоянным возбуждением?! У него было столько партнеров: и девушек, и парней. Грейнджер не единственная, кто заметил его внешность. Им восхищались, любили, ревновали, но никто не мог вызвать такого неистового желания, как этот чертов Поттер.
***
Малфой с первого курса возненавидел лето. Попав в уютный замок, окруженный поклонниками и поклонницами, наблюдающий за объектом своего желания, Драко чувствовал себя настолько комфортно, насколько это вообще было возможно. А лето отнимало у него все: ему приходилось возвращаться в холодный, величественный особняк, в коридорах которого можно было заблудиться, наполненный незаметными домовиками, умеющими только молчаливо исполнять приказы. И сад вокруг дома, где каждое, казалось прекрасное, растение могло тебя убить. Лишь радость матери от приезда Драко делало пребывание в родном имении не столь невыносимым. Он не представлял, как она жила в нем одна. Наверное, именно поэтому Нарцисса так много путешествовала, когда юноша находился в Хогвартсе.
В особняке совершенно нечем было заняться, спасала от скуки только обширная библиотека, где он и проводил все свое свободное время. Что конкретно Малфой пытался найти, пересматривая все книги подряд, он и сам не знал. Поэтому читал все подряд, разучивал разнообразные полезные заклинания, но все же львиную долю времени проводил, уставившись немигающим взглядом в окно, пытаясь понять, что делает Гарри. Справляется ли он со своим горем? Поддерживает ли его кто-нибудь? Малфой, достаточно долгое время подслушивающий разговоры Золотого трио, уже успел понять, что родственники-магглы, у которых живет Поттер, ненавидят своего племянника, и что Уизли и Грейнджер на летних каникулах запрещено навещать юношу. Что это за друзья такие? Они же оставляют друга медленно умирать от тоски, слушаясь приказов Дамблдора. Этот старик-манипулятор, использующий Гарри в своих «благородных» целях, ничем не лучше Темного Лорда. Наверное, ему кажется возвышенным то, что Поттер отдаст жизнь ради блага всего волшебного мира. А что, если для кого-то Гарри и является этим миром?..
И сейчас, что он чувствует, потеряв самого близкого человека? Сириус Блэк…
Малфой встал с кресла, прошел мимо стеллажей с книгами к подоконнику и прислонился горячим лбом к стеклу. За окном моросил дождь, и ветер пытался пригнуть деревья к земле.
- Ненавижу…
Драко закрыл глаза. Теперь Гарри будет относиться к нему не просто как к школьному врагу, а как к слуге Темного Лорда, ведь его отец был там, в Отделе тайн. Он напал на мальчишку, пытаясь убить… Малфой сжал ладони в кулаки:
- Как ты мог? Черт тебя возьми!
Юноша попытался расслабить судорожно сведенные плечи и изо всех сил зажмурил глаза – не плакать…
К отцу Драко относился равнодушно. Между ними никогда не было близких отношений. Люциус сам держал сына на расстоянии. Для Малфоя-старшего главным было научить его быть истинным Малфоем перед тем, как отправить в Хогвартс, а после - требовать отличных оценок, и если Драко это удавалось, то в ответ он получал подарок – всегда какую-нибудь редкую дорогую вещь. На этом их отношения отец-сын заканчивались, ни о какой родительской и сыновней любви не было и речи. Были только глава семьи и его наследник.
- Подыхай там, в Азкабане!
Злость перехлестывает через край, магия вырывается наружу – стихийная, неуправляемая. Стекло разлетается на мелкие осколки, ранящие руки, а порыв ветра, ворвавшийся в библиотеку, остужает горячую голову и приводит в порядок мысли. Взмах палочкой:
- Reparo.
И о произошедшем напоминают только медленно оседающие на пол страницы из ветхой книги, которую пытался читать Драко.
Упав в ближайшее кресло, Малфой расслабленно откинул голову на спинку. Что с ним творится? Самоконтроль просто исчезает при мысли о Поттере, а сердце болит и ноет… Сердце…сердце… Зачем ты только пробудилось? Как хорошо было, если б стремление к Поттеру было продиктовано только гормонами. Трахнул и забыл, как многих до него. Так нет же: какие-то глупые чувства, делающие его слабым, эмоциональным…
Драко посмотрел на ладони, на маленьких порезы от осколков, несколько капель крови из наиболее глубоких ранок уже упали на брюки.
- Sanatio.
Порезы зажили и исчезли, кожа вновь стала гладкой и безупречной, как и всегда. Его любовникам нравилось прикасаться к нему, гладить, ласкать. А Малфоя это раздражало - он требовал, чтобы после секса они убирались вон. Лежать в одной кровати, нежно ласкать друг друга после безудержной страсти… Только одному человеку на свете Драко позволил бы это.
Малфой горько рассмеялся – Поттер, всегда Поттер, все мысли приводят к одному имени. Сам себе Драко уже напоминал безумца. Независимо от того, о чем он начинал думать, все, в конце концов, сводилось к мыслям о гриффиндорце, который о нем и не вспоминал вовсе.
А после всей этой истории в Министерстве, как Драко завоевать его? Натурала и гордого до безумия. Раньше, когда Поттер был вспыльчивее и реагировал на каждую издевку Малфоя, было бы легче его соблазнить. По лицу Гарри, его глазам всегда можно было прочесть, что он думает, и использовать это в своих целях. Управлять им было легко, не то, что сейчас, когда Поттер собран, невозмутим и замкнут. Он перестал реагировать на колкости Снейпа и Малфоя. Как же Драко был потрясен, когда в очередной раз, процедив сквозь зубы какую-то гадость, не услышал в ответ ни слова, только равнодушный взгляд. А потом Поттер просто развернулся и ушел.
Грейнджер и Уизли не замечают этого. Им хватает того, что друг все так же шутит с ними, пытается отлынивать от уроков и ругает Снейпа. Но Малфой - то видит, каким Гарри становится, когда думает, что один. Холодное лицо, такому даже Снейп позавидовал бы, а в глазах – страх и отчаяние. Но тогда у Гарри был крестный… И была надежда на лучшее, на счастливое будущее. Что увидит Малфой в глазах Гарри на шестом курсе?..
3 главаНовая жизнь.
Окно зашторено, и в комнате полумрак, хоть на часах и полдень. Но даже при таком освещении заметен бардак: везде разбросаны старые потрепанные вещи, на столе - пустая клетка, которую давно не чистили, и толстый слой пыли, разостланная кровать, на которой лежит без движения хрупкая фигура мальчишки, одетого в наполовину расстегнутую белую рубашку и синие выцветшие джинсы. Его лицо осунувшееся, а под пустыми глазами залегли тени.
Гарри Поттер, выживший после заклинания смерти и мечтающий сейчас только об одном - чтобы его, в конце концов, все оставили в покое. Надоело видеть сочувствующие лица друзей в школе, надоело понимающе кивать на пространные лекции Дамблдора о войне Добра и Зла, надоело быть послушной марионеткой, куском глины, из которого каждый пытается слепить нечто, подходящее для своих целей. Надоело, что никого не волнуют его мысли и чувства. Даже лучшие друзья, письма которых он в начале читал, говорили о том, что жизнь не заканчивается, что это надо пережить, бороться, мстить… Какие высокие слова, какая благородная цель! Они-то не были на его месте, у них всегда были любящие родители и родственники. Разве они знают, каково это найти родственную душу, теплоту, заботу…. и тут же ее потерять?
Конечно, в глубине души Гарри понимал, что жестоко поступает с друзьями, сжигая их письма, даже не распечатав, но и пустые фразы он больше не хотел читать. И как бы совесть ему не твердила о том, что они просто пытаются его поддержать, не оставляют в беде, а он – просто эгоист, в глубине души жила убежденность в том, что настоящий друг понял бы, когда время слов, а когда – молчания. Зачем в каждом письме бередить его раны?
В это время раздались тяжелые шаги на лестнице, от которых ступеньки скрипели, как будто предупреждая о том, что скоро проломятся. Так мог подниматься только дядя Вернон, хотя, и тут Гарри злорадно усмехнулся, ненамного отстает и Дадли. «Что ему от меня понадобилось? Вроде Грюм неплохо его напугал на вокзале. Неужели уже отошел? Дядя Вернон, да вы храбрец!»
Ключ повернулся в дверном замке. Вообще-то Гарри сам спрятался в своей комнате, а дядя Вернон просто для своего душевного спокойствия еще и запер дверь, поэтому эту неделю юношу никто не тревожил. Но сейчас, похоже, покой Гарри будет нарушен. В душе шевельнулся слабый интерес, скорее даже намек на интерес, попытка отвлечься на внешние проблемы, перестав мучиться.
- Вставай, мальчишка, лентяй, ты и так долго не работал! Отрабатывай свое проживание в этом доме!
Громкий голос Дурсля разрушил тишину комнаты, но Гарри лишь повернул голову, чтобы окинуть безразличным взглядом дядю, после чего опять уткнулся в подушку.
Мужчина побагровел:
- Ты! Как ты смеешь?! Иди, подстриги кусты, после вымой машину. Немедленно! Иначе я выброшу все твои книги, а сову ты свою больше не увидишь! И метлу сломаю!
Гарри почувствовал закипающую ярость где-то в области сердца, сила буквально пронизывала его тело, питаясь гневом и болью. Сломает «Молнию»? Выкинет книги, которые он взял из библиотеки на лето, едва не пронзенный насквозь горящим гневом от расставания с ними взглядом мадам Пинс? Не увидит Хедвиг, которая не дает ему сойти с ума в этом проклятом доме, где его все ненавидят?
- Вы забыли предупреждения моих друзей? – глухой голос, в котором звучит предостережение, но Дурсль не замечает этого, разгоряченный своей смелостью.
- Что-то я не видел их поблизости! Поэтому, мальчишка…
Но договорить не успел, потому что Гарри резко поднялся на кровати и в упор посмотрел на дядю. Тот еще никогда не видел таких глаз у племянника – какого-то неестественно яркого изумрудного цвета. В голове мелькнула мысль, что даже в полночь они будут сиять так же ярко, как звезды. Это выглядело страшно: привычное лицо племянника и незнакомые чужие глаза.
- Вы думаете, я всегда полагаюсь на друзей?
И Гарри неприятно улыбнулся. Он чувствовал, что сейчас может все: вырвать сердце из груди этого куска мяса, смотрящего на него безумными от страха глазами, заставить корчиться от невыносимой боли, молить о пощаде… Но гриффиндорец всего лишь взмахнул рукой, и мужчина отлетел к стене, ударившись о нее, и сполз на пол.
Потом Гарри направился к нему - дядя Вернон в ужасе уставился на мальчишку, смотрящего на него этими ненормальными глазами, и почувствовал пустоту в голове. Он только знал, что ему необходимо выполнить все, что сейчас скажут.
- Больше не заходите в эту комнату, пока здесь нахожусь я. Никаких поручений и заданий! Пускай работает Дадли.
Дядя Вернон только кивнул и молча вышел, а Гарри посмотрел на закрывшуюся дверь в комнату изумленными глазами, вернувшими себе привычный цвет.
«Что это было? Откуда взялась эта сила?» - задаваясь такими вопросами, Поттер упал на кровать. Неужели это та сила, что уничтожит Волдеморта? Но Гарри ощущал не любовь, а ненависть, ярость и обиду. Волна негативных эмоций захватила его с головой, и появилась сила. Он видел множество слабых точек на теле дяди, куда надо было бить, чтоб доставить максимальную боль. Юноша застонал – это скорее не сила из пророчества, а способ стать новым Темным Лордом. «Если бы Сириус был рядом…Он бы помог» - Гарри закрыл глаза, чтобы не заплакать. Когда он в последний раз плакал? Давно, но Дурсли отучили его от этого: не плакать, не мешать Дадли, не отвлекать взрослых от телевизора…
«Мама, папа, позаботьтесь о Сириусе там…»
Внизу раздался шум, и Гарри вскочил с кровати.
- Что там происходит? Никак не могут успокоиться, - пробормотал юноша, прислушиваясь.
Визгливый голос тети Петунии донесся и до его комнаты:
- Вернон! Что происходит? Зачем Дадлику садовые ножницы? Он же порежется!!
Потом послышался звук удара чего-то металлического об пол и поросячий крик Дадли. Гарри не выдержал и выскользнул из комнаты, запереть которую забыл дядя. Подкравшись к лестнице, он перегнулся через перила и увидел родственников, стоящих у входной двери. Тетя Петуния, раскинув руки в стороны, явно защищала пытающегося спрятаться за ее костлявой фигурой Дадли, напротив стоял с совершенно невменяемым видом краснолицый дядя. На полу валялись садовые ножницы – было очевидно, что тетя в жаркой схватке вырвала их из рук мужа.
- Дадли должен подстричь кусты в саду.
Петуния схватилась за сердце:
- Дадли, звони в скорую, папе плохо. Что же будет? Что скажут соседи?!
Но Дадли не спешил подбегать к телефону, ведь для этого необходимо было пройти мимо явно спятившего отца.
Гарри, еле сдерживая смех, опустился на пол около перил. Его родственники выглядели крайне нелепо, и он не хотел упускать случая посмеяться над ними. «Но что с дядей? Это же невероятно – он пытается заставить Дадли работать!»
Гарри выглянул и еще раз кинул взгляд на дядю. Чееерт! У того были пустые глаза, как у человека под воздействием заклятия Imperio. Юноша ошеломленно брякнулся на пол, ударившись затылком о перила. Он что, еще и заклятие наложил? Гарри дернулся – тогда должна была прилететь сова из Министерства. В прошлые два раза она появлялась очень быстро, а сейчас уже вон сколько времени прошло. Гарри, не мигая, уставился на свои руки – точно, он же не использовал волшебную палочку. Это значит, что Министерство не может отслеживать те моменты, когда он пользуется своей новоприобретенной силой.
Раздался еще один крик Петунии. Гарри испуганно вынырнул из-за перил и засмеялся. Драма у дверей подошла к кульминационной точке - Дадли и тетя Петуния осторожно отступали, двигаясь в сторону кухни, а на них двигался дядя Вернон с садовыми ножницами. Причем кузен верещал как поросенок и старался держаться за спиной матери, поэтому шел боком. Гарри согнулся пополам от смеха и тут же услышал:
- Мальчишка, иди сюда, помоги нам!
Задыхаясь от душившего его смеха, юноша почувствовал текущие по его щекам слезы, и не мог никак остановиться. Они все текли и текли, а он все смеялся …Чувствуя, как уходят горечь и боль, как рубцуются раны, как он примиряется со своей потерей… Ему будет тоскливо, плохо, и он будет отчаянно скучать, вспоминая счастливейшие моменты в своей жизни, но сейчас пора отпустить Сириуса, чтобы там, далеко, крестный радовался за него и был уверен, что отдал свою жизнь не напрасно.
Утирая слезы рукавом рубашки и поднимаясь с колен, Гарри прошептал:
- Я отомщу, Сириус…
И легко спустился по лестнице. Тетя взглянула на него с надеждой и глубоко спрятанной неприязнью, а Дадли украдкой выглянул из-за дверей кухни. Только дядя Вернон не обратил на него внимания.
Гарри задумался. Сейчас он не испытывал никаких негативных эмоций и не знал, как снять это заклятие, не чувствуя силы, струящейся по его телу. Но пробовать-то надо. Почти не надеясь на успех, Гарри взмахнул рукой, как тогда, и сказал:
- Отмена.
Тут же дядя Вернон остановился, мотнул головой и медленно начал багроветь, осматривая ножницы в своих руках и прячущихся жену и сына.
А Гарри тупо уставился на свою руку – получилось. Значит, для отмены заклинаний не требуется сила. И тут же закралась черная мысль – а что если поэкспериментировать на Дурслях до своего отъезда в Хогвартс? Но Гарри тут же ее прогнал – это было бы совсем подло. Чем он тогда будет отличаться от Волдеморта? Ведь дядя и с ума так сойти может.
- Мальчишка!! – заревел Дурсль, пришедший в себя, и кинул садовые ножницы в стену. Тетя Петуния завизжала, Дадли поспешил захлопнуть дверь и прищемил себе пальцы, от чего закричал. Она, кудахча как наседка, кинулась к нему с диким возгласом:
- Дадлик!!
Гарри попытался заглушить смех в зародыше, но попытка провалилась, и он начал хохотать как сумасшедший, но тут же был схвачен за шиворот рукой дяди Вернона, в то время как Петуния стучала в дверь на кухню:
- Дадлик, открой, это мамочка! Дадлик, что с тобой?!
Дурсль встряхнул Гарри:
- Что ты со мной сделал? Я уверен, что это сделал ты!
- А вам так хочется повторения?
Гарри знал, что поступает как мерзавец, запугивая дядю, но ему хотелось нормально прожить свое последнее лето на Тисовой. Больше он сюда никогда не вернется, и Дамблдору придется с этим смириться.
Дядя Вернон, наткнувшись на холодные глаза, отпустил юношу и резко отшатнулся от него.
- Ты! Ты не посмеешь! Где совы?
Умереть со смеху можно. Закоренелый ненавистник волшебства и всего с ним связанного дядя Вернон мечтает увидеть сов!
- Их нет, потому что я не пользуюсь волшебной палочкой, - любезно пояснил Гарри.
В это время тете Петунию удалось заставить Дадли открыть ей дверь, и она накинулась на него, обняв со всей силой и всхлипывая от облегчения, живой, невредимый. Гарри же его братец напоминал обалдевшего от всех событий поросенка, чей маленький мозг не мог с ними справиться.
Дурсль двинулся к ним. Дадли тут же завизжал, Петуния судорожно вздохнула. Гарри решил, что настала пора и ему вмешаться:
- Успокойтесь, дядя пришел в себя. – Главное - проигнорировать ненавидящий взгляд Дурсля и не засмеяться. «Я сегодня веду себя как истерик».
- Вернон? – слабый голос тети.
- Петуния, все хорошо… Даже не знаю, что нашло на меня, - Гарри усмехнулся на все потуги дяди прожечь его взглядом. «Куда ему тягаться с Малфоем».
- Больше не пугай нас так. Мы с Дадликом чуть не сошли с ума, - Петуния потянула сына за собой, и они приблизились к Вернону, который обнял свое семейство.
Гарри решил, что этого его мозг явно не выдержит, и тихо сбежал с места воссоединения родственников. В голове было слишком много вопросов и ни одного ответа. Дядя Вернон явно не помнил, как юноша наложил на него заклятие, а обвинил во всем племянника скорее по привычке. Впредь надо быть сдержаннее, ведь Гарри мог пожелать, чтобы Дурсль исчез из его жизни, и что тогда? Где бы он его искал? Вряд ли помогли размахивания руками и крики отмены заклинания. А в школе использование этой силы тем более опасны. Юноша уже решил, что о новых способностях никому из членов Ордена Феникса и особенно его главе не расскажет. Слишком Дамблдор подозрителен. Тогда в Министерстве, он появился под конец битвы, но ведь ясно любому, что известили его одним из первых. Почему же старик, зная, что не успевает, не послал аврорам известие о нападении? Почему вообще здание Министерства было пустым? На него же должны были быть наложены мощнейшие заклятия, снять их все та маленькая группа Пожирателей просто не могла. С этими вопросами еще надо разобраться.
Друзья тоже отпадают: Гермиона слишком уважает Дамблдора и его авторитет, и, если на нее надавить, упомянув, что это во благо Гарри, она тут же все расскажет, Рон - хороший друг, но не советчик. Слишком вспыльчив, проговорится и не заметит. Может еще и в споре этой способностью Гарри прихвастнуть.
И еще Римус Люпин… Он был ближайшим другом отца и крестного и заботился о Гарри. А также одним из приближенных помощников Дамблдора. Юноша потряс головой, прогоняя мысли. Он решит это после встречи с Римусом, доверяет ли тот Дамблдору после смерти Сириуса, полагаясь на него как на единственный оплот Света, или увидел, как хитро старик манипулирует людьми.
Юноша уныло вздохнул: если уж он не доверяет ближайшим друзьям, что же говорить об остальных. Впрочем, библиотеку перерыть в поисках информации он и сам сможет, главное, вернуть книги, которые забрал из школьной библиотеки с разрешения Дамблдора в целости и сохранности, дабы заручиться поддержкой мадам Пинс. Гарри нахмурился, вспомнив свою несдержанность и почти приказной тон, в котором требовал, чтобы ему разрешили забрать те фолианты, которые захочет, если все равно ему придется провести лето в обществе Дурслей. Хотя юноша сомневался, что найдет что-то полезное для себя в общедоступном разделе библиотеки. Ну, а чтобы попасть в Закрытый, у Гарри есть и мантия-невидимка, и новые способности.
Вздохнув, юноша решил вернуться к книгам, разбросанным по всей комнате. Вернувшись из школы, он бросался читать одну за другой, и тут же прекращал. А теперь Гарри был уверен, что любые знания ему пригодятся, чтобы отомстить Волдеморту и Беллатриксе Лестрейндж.
@темы: Harry Potter, Изумруды, fanfiction
-
-
21.10.2010 в 21:48-
-
21.10.2010 в 21:55Все главы шли под тэгом fanfiction, недавно решила выделить отдельно, т.е. Изумруды. Сейчас проставила, так что обнови страничку)
-
-
21.10.2010 в 21:58-
-
21.10.2010 в 22:07Два раза спасибо - это приятно